Чай с Набоковым

Сегодня уже мало ко помнит, что еще 15 лет назад рынок телевизионной аппаратуры в Европе был разделен на две части: по четным годам специалисты съезжались в Амстердам на выставку и конференцию IBC, а по нечетным-в Монтре на Международный телевизионный симпозиум с выставкой (ITVC). Оба эти мероприятия зародились еще в 1950-е годы (IBC в Брайтоне, в Англии, а ITVC в Монтре, в Швейцарии), имея также второй целью экономическую поддержку этих курортных городов в «мертвый сезон». В Брайтоне приоритетом пользовалась выставка, для которой этот городок скоро стал тесен. Поскольку попытка перенести IBC в Лондон не привела к успеху, то был найден теперешний вариант, выставку перенесли через пролив на континент в просторный Амстердам, а оргкомитет остался в Брайтоне.

В Монтре главным был научный симпозиум, который благодаря умелой организации быстро стал самым высоким научным форумом по технике телевидения не только в Европе, но и во всем мире! Однако в середине 1990-х годов выставку IBC решили сделать ежегодной, что вызвало переполох в Монтре. Но бизнес одолел науку, и в 1997 году ITVC прошел в последний раз в полном формате. Через два года выставку организовать уже не удалось, а симпозиум без финансовой подпитки сразу угас.

Зарегистрировавшись в оргкомитете, находившемся в главном отеле города «Монтре-Палас», мы присели посовещаться в холле отеля. Нам, привыкшим к алюминию московских "стекляшек" было слегка не по себе - внушительные столы из массива дерева каих-то ценных пород, обитые сафьянной кожей кресла... Неподалеку от нас увлеченно беселовала о чем-то пожилая пара, которая вскоре присела неподалеку, явно прислушиваясь к нашему разговору. Мужчина подсел к нам и заговорил по-русски: «Здравствуйте. Вы из России?» «Из Москвы. Мы инженеры, приехали на симпозиум»; «А меня зовут Владимир Набоков. Я довольно известный русский писатель»; «Фамилия эта в нашей стране известная, но писателя Набокова мы не знаем». Наша «серость» его явно расстроила, но он продолжал разговор, обращаясь к Бараеву, в котором он определил старшего: «Я хотел попросить вас о небольшой любезности - устроить мне короткий экскурс по этим машинам» Он указал на передвижную технику, припаркованную у ограды сквера: «Я там был вчера, но не сумел объясниться с персоналом». Бараев кивнул на меня: «Это лучше сделает Владимир Григорьевич, с ним и договаривайтесь». Я попросил отложить экскурсию на сутки, чтобы самому разобраться в этой технике. Мы договорились с Набоковым о встрече через день на этом же месте.

Мы рассказали об этой встрече опекавшим нас сотрудникам оргкомитета симпозиума и они вскоре выдали нам такую информацию: «Русско-американский писатель Набоков имеет в отеле Монтре-Палас пожизненный пансион, купленный на гонорар от изданного в США эротического романа «Лолита». Нас также предупредили, что в магазинах города никаких книг Набокова почему-то не бывает.

В день нашей встречи с утра зарядил обычный для этих мест теплый крупный моросящий дождь и в скверик пришла одна только мадам с большим зонтом и сказала, что ее супруг в такую погоду не выходит и приглашает на беседу за утренним чаем в вестибюле отеля. Набоков занял столик рядом с выгородкой, за которой находился оргкомитет симпозиума. Он сказал, что не решился пригласить меня к себе домой, чтобы не создавать мне проблем из-за общения с белоэмигрантом, и поэтому выбрал для встречи публичное место. Я не стал с ним спорить, разложил принесенные проспекты и приготовился к заочной экскурсии. Но Набоков развернул местную газету с крупным заголовком: «Будущее телевидения приходит с Востока». Я уже видел эту статью, в которой говорилось о том, что почти на всех стендах выставки можно увидеть программы советского телевидения, принимаемые через спутник, - это единственный путь показать весь комплекс аппаратуры в действии. Набоков спросил, насколько сложно организовать такой прием для него в отеле.

Но тут принесли чай и Набоков сказал, что онлюбит чай по-русски вприкуску, но теперь, увы, ему приходится пить чай вприкуску с тремя «не»: некрепкий, несладкий и не горячий! Чай, тем не менее, мне показался очень вкусным. В продолжение беседы я пояснил, как здесь принимается сигнал из Москвы, но подчеркнул, что пока еще применяется дорогая и сложная профессиональная техника; но уже разрабатываются системы, пригодные для домашнего применения. И тут я «сморозил» явную бестактность, - сказал, что готовы они будут только через 4-5 лет. Для моего собеседника срок этот показался, видимо, запредельным, - в его глазах сразу же потух интерес как к советскому телевидению, так и ко мне лично. Я понял, что аудиенция окончена, допил свой чай и откланялся. Больше мы не встречались, - дождь не прекращался, Набоковы на прогулку не выходили, а разыскивать их в отеле было неловко.

С тех пор прошло много времени. Нет уже в городе Монтре«довольно известного русского писателя», не бывает там и знаменитых телевизионных симпозиумов. О том и другом я горько сожалею!

Недавно в популярной радиопередаче В.В. Набоков был назван великим русским поэтом! Я этому и удивился и огорчился. Удивился потому, что не могу считать великим поэта, если ни одной его строчки не застряло у меня в памяти! Огорчился же я потому, что не знал об этом раньше, иначе во время нашей давней встречи попросил бы автограф или сфотографировался бы с ним на фоне экспонатов телевизионной выставки в Монтре.

В.Г. Маковеев

Печатается с любезного разрешения автора

Другие статьи автора

Поиск по сайту

Новые публикации

Смотрите также